Жилой комплекс «Соколиное гнездо»
Проектная организация: Остоженка
наше мнение мнение архитектора мнение критики ваше мнение


Жилой комплекс "Соколиное гнездо". Вид со двора
Жилой комплекс "Соколиное гнездо". Вид с противоположной стороны проспекта
Жилой комплекс "Соколиное гнездо". Фото: Николай Малинин



вид снизу

Адрес: Ленинградский проспект, 76
Архитекторы: Александр Скокан, Валерий Каняшин, Михаил Скороход
Заказчик: ООО «Капитал Груп»
2000 - 2001

наше мнение


Знакомый архитектор решил купить квартиру на Соколе. «В Скокане?» - спрашиваю. «Ты что! В «Триумф-Паласе!»

В чем парадокс? Александр Скокан, 10 лет прочно держащий звание лучшего архитектора Москвы, построил на Соколе мощный жилой комплекс. Четыре краснокирпичные башни, опоясанные лоджиями, на каждой - шапка пентхауса. Перед башнями - магазин «Метро-маркет», деликатно огибающий наземный павильон станции «Сокол».

По этой вежливости сразу узнается «Остоженка». Именно аккуратными домиками в историческом центре (никогда не выше соседей и не «болтливей» в смысле архитектуры) бюро и прославилось. Здесь эта деликатность кажется избыточной (павильончик не то чтоб шедевр), но сравните со стеклянным уродцем, выросшим за станцией метро «Университет». Более того, простое уважение к данности оказалось сюжетообразующим моментом. Пустив дугу магазина в обход павильона, левую башню архитекторы сдвинули вглубь, и получили вторую дугу, но уже в обратном направлении.

Партия, в которой иной взгромоздил бы банальный небоскреб, разыгрывается с блеском: к проспекту в шахматном порядке шагают все четыре башни, а задние еще и на 10 этажей выше. Как объемно-пространственная композиция это вполне архитектон Малевича. А углы балконов торчат как у Фомина в доме «Динамо». Пентхаусы - потомки стеклянных нахлобучек, которые так любили Веснины. А остекленные лоджии - внучки ленточных окон конструктивизма.

Они же, правда, делают дома похожими на офисы, но эта претензия всегда мне казалась надуманной. Пианино тоже на гроб похоже, ну и что? Зато есть смелый эксперимент, в котором кроме кирпича и стекла, больше ничто не участвует. Кроме того, этот ход страхует фасады от разнобоя самочинного остекления, да и в процессе строительства лоджии оказались необычайно удобны как леса, с которых велся монтаж. А такое упрощение процесса всегда служит гарантией лучшего качества.

Правда, нужного качества все равно нет: и кирпич лежит неидеально, и стекло не высшей пробы (не считая пентхаусов), и начинка бедновата. Так что это  действительно вполне себе конструктивизм: и по эффектности композиции, и по скудости материалов. Набросок мастера, который не доведен до блеска подмастерьями. Поэтому мой друг и выбрал «Триумф-Палас» - убогий по виду, но удобный по жизни.

Это и есть парадокс. В Москве строится множество элитных домов, на архитектуру которых больно смотреть. Зато инфраструктурой и качеством строительства они удовлетворяют самые высокие запросы. А хорошие проекты гибнут в корявых руках строителя. Архитектора же к авторскому надзору (а порой и к рабочему проектированию) заказчик предпочитает не допускать: он свое дело сделал, а дальше будет только занудствовать, вводя в лишние расходы. На всевозможных градсоветах спорят только о том, вписывается или не вписывается, экспертизу беспокоит в основном соотвествие пожарным нормам. А то, из чего сделано, собственно материальное качество (и сколько разворовали во время стройки) - этого не проверишь. Покупатель же, в свою очередь, покупает только место и красивую обертку («Соколиное гнездо», «Поселок художников»), но кривые там полы или ровные, промерзают окна или нет, - узнает, когда будет поздно.

Николай Малинин БАТОНЧИКИ БЕЗ ШОКОЛАДА «Новая модель», 2003, № 2

мнение архитектора

Александр Скокан:

- Бюро «Остоженка» составило себе блестящую репутацию строительством маленьких и стильных зданий в центре. Зачем вам впрягаться в строительство больших жилых домов, где добиться нужного качества заведомо невозможно?
- Поставщиком тем сегодня является инвестор. Он говорит: есть такой-то участок, нужно то-то и то-то. Ты можешь сказать «нет», мы, мол, специализируемся на Остоженке. Но найдутся другие архитекторы, которые это сделают, испортят песню... В нынешних реалиях любая дыра провоцирует встройку. Этой активности мы нашли простую метафору: вода. Если где-то есть слабина - вода обязательно просочится. Ей нельзя сказать: сюда не ходи. Ей только можно сделать более удобное русло. Точно так же надо работать и с активностью застройщиков. Запреты тут невозможны, но можно сделать что-то интересное, новое для нас.
- К этим башням на Соколе довольно много претензий…
- Градостроительных ошибок в них нет. Как форма они правильные и интересные. Не побоюсь даже сказать - красивые. На чей, конечно, вкус, но... Но, к сожалению, дальше начинается вопрос качества. И с этой точки зрения ни одна из них серьезной критики не выдерживает. Гарри Файф писал как-то, что ему не стыдно приезжать в построенные им объекты и глядеть людям в глаза. Я такого счастья испытать не могу. Я совершенно не уверен, что там все не будет продуваться, промерзать и т.д.
- Почему?
- Сложившаяся московская практика заставляет нас уделять слишком много внимания внешним эффектам. 80 процентов времени мы тратим на бесконечные варианты фасадов. И только тогда, когда хоть какой-то из них согласован, мы начинаем заниматься структурой дома, делать его умным, разумным, рациональным, логичным.
- Но это же достаточно простые дома?
- Это кажущаяся простота. По каждому из них у нас целые альбомы вариантов фасадных решений. А вот на то, чтобы довести объект до состояния хорошего автомобиля, времени не остается. Плюс плохие строители, плюс жуликоватые подрядчики, плюс дешевые несертифицированные материалы. В результате мы имеем то, что ни к одному из них близко лучше не подходить, а внутрь –  не заходить вовсе.
- Где же выход?
- Изменится все только тогда, когда изменится представление о норме прибыли, о том, сколько должен приносить каждый объект, когда люди поймут, что качество тоже имеет цену, а чтобы его получить (ребенка же за три месяца не выносить), нужно время. Считается, что заказчику продается «шэл энд кор» (стены, пол, потолок), а все остальное он делает сам. На самое деле продается только потолок и пол. Потому что если вы хотите нормально в этом доме жить, то стены надо тоже заменить. И окна. Чтобы не было плесени, чтоб зимой не промерзало. Оставить надо только наружный слой кирпича, а все остальное вынуть и заменить. То есть, гарантированы вы только на предмет пола и потолка. Так что честнее сдавать просто бетонные этажерки: перекрытия и столбы. А дальше говорим, что есть несколько вариантов заполнения стены - и каждый воспользуется тем или иным вариантом - в зависимости от своего бюджета.
- Но это же абсурдно!
- Я утрирую, но в этом есть своя правда. Конечно, все эти дома проходят разнообразные советы, но только в смысле ландшафтно-визуального анализа: откуда видно, откуда не видно. А структурная составляющая – то, что можно потрогать - это никого не волнует. На стадии экспертизы все решения естественно проверяются на соответствие нормам, в  первую очередь - пожарным. А вот материальное качество - оно в принципе нигде не экспертируется. И только тогда, когда пойдут суды, когда человек купит и поймет, что продукт некачественный, только тогда к этому вопросу будет внимание.
- Но ведь потребитель давно уже стал разборчив. Он изучает все тонкости: из чего сделано, как, кем...
- Когда продается недвижимость, продаются некие словесные мифы: «Палаты Муравьевых», «Соколиное гнездо», «Поселок художников». Но на самом деле никто не знает, что за этим стоит. Хорошее место, эффектный образ – вот что продается. Но мне кажется, мы уже перешли эту стадию - формы, образа, мифа. Мы должны делать качественные изделия. Я думаю, и рынок на подходе к этому. Так ведь всегда бывает: нас чуть-чуть накормили и хочется уже чего-то более изысканного. Щей наелись - теперь рябчиков подавай. А потом выбираешь: глухаря тебе или рябчика..
- А что же тут сделать: добавить к безумному количеству московских согласований еще одно?
- Нет. Поможет тут только рынок. Когда рынок потребует - все изменится. А сейчас рынок требует только места и имиджа. Ведь покупают это, как правило, не москвичи. А люди, которые в Тюмени берут газету, смотрят на место, видят романтическое название: «О, я это беру, заверните 10 штук, мне и пацанам». А когда пацаны сюда переедут, поживут-пощупают, поглядят вокруг – тогда-то и появится следующий слой претензий.
- И что все-таки в этой ситуации может сделать архитектор?
- Можно сделать рациональные планировочные решения, которые обеспечат сносное качество. Опоясывающие эти башни лоджии-балконы оказались очень удобны с точки зрения строительства: они являлись лесами. То есть, если ты даешь решение, при котором строителю удобнее и легче работать, то есть какая-то гарантия, что это будет сделано качественнее. Что он не будет висеть кверх ногами в люльке, что-то там проволокой привинчивая... То есть, в архитектурном решении могут быть предпосылки, чтобы вещь была сделана качественно. Чтобы узлы были рассчитаны не на каких-то супермастеров, а были бы просты, логичны и понятны.
- А сам по себе жанр жилой башни не кажется вам архаичным?
- Башня - это удачный тип жилья. Удобный и универсальный. Большинство квартир имеет вид на две стороны, где-то в середине комуникационное ядро, по периметру - жилье. В принципе это обеспечивает максимально светлый периметр. Конечно, башню нельзя рекомендовать для исторических районов, потому что она создает вокруг себя некое собственное поле. А на Соколе – можно.

Интервью Николаю Малинину, 7 марта 2001

Близко стоящие параллепипеды, сдвинутые относительно друг друга по продольной оси участка, образуют две пары, одинаковые по форме и материалу, но разной высоты. За более низкой 15-ти этажной, расположенной ближе к проспекту, в глубине участка открывается другая, 25-ти этажная. Благодаря чему весь комплекс со стороны проспекта воспринимается целиком. Собранная из одного повторяющегося элемента -этаж, окруженный лоджией - сложная пространственная структура достаточно выразительна, но не противоречит аскетичному окружению: участок обрамлен рамой из более чем скромных восьми-девятиэтажных домов постройки 60-х годов.

страничка здания на сайте "Остоженки":
http://www.ostarch.ru/katalog.htm

мнение критики

Егор Ларичев:

Свободная планировка стремится сейчас стать архитектурной нормой. Ситуация, удобная для клиентов архитектора-объемщика - риэлтера и жильца, оказывается дискомфортной для него самого. Не имея понятия о том, какова же будет планировка будущих квартир, он вынужден проектировать некоторое ровное, пустое пространство с примерно одинаковыми параметрами. Пространство без свойств, с усредненными эксплуатационными параметрами по освещенности и расположению стояков. Естественно, у проектирования, отталкиваясь от «формы пустоты», есть свои архитектурные последствия в виде нащупывания новых типологических схем жилья, вырабатывающихся пока только интуитивно. Архитекторы с разной степенью успешности упражняются в превентивном ограничении потуг нематериализовавшегося еще жильца вылезти на фасад, пытаясь одновременно сделать архитектуру «зданий без интерьера» качественной.
Комплекс из четырех башен у метро «Сокол» АБ «Остоженка» - наиболее радикальный пример новой типологии. Он был спроектирован для заказчика, ранее работавшего на рынке офисных зданий. В соответствии с его четко сформулированными требованиями модель офисной башни была экспортирована в плоскость жилого строительства. Как и в офисах, концепт позволил разместить внутри здания помещения произвольной планировки. На фасаде свойства модели отразились в виде ленточного остекления и широких сплошных лоджий. Таким образом, вне зависимости от расположения внутренних стен «качество» пространства оказывается примерно одинаковым. Жесткие горизонтали ребер лоджий должны были компенсировать любые фрагментарные попытки стихийного остекления. Зданиям более всего соответствовал бы тогда образ гордых монолитов - завоеванных, но не побежденных. Однако сначала пентхаусы первой очереди целиком были застеклены. Затем в более низких башнях второй очереди целиком был передвинут тепловой контур - они получили сплошное остекление. В результате будущие усилия жильцов по уродованию фасада были предупреждены. Но дом теперь ничем не отличается от офиса не только по структуре, но и по внешнему виду.

Егор Ларичев, Барт Голдхорн. ЧЕТЫРЕ ФОРМЫ ПУСТОТЫ. «Проект Россия» № 20

см.также:

Ирина Коккинаки, Анна Сергейцева. НА БОЙКОМ МЕСТЕ: ТОРГОВЫЙ ЦЕНТР КАК ОТДЫХ НА ПУТИ. «Архитектурный вестник», 2004, № 5 (80)

 

 

 

 

В.Лавров. Небоскреб ВСНХ. 1925

Яков Чернихов. Композиция №

Иван Фомин, Аркадий Лангман. Дом общества

Илья Голосов. Проект Электробанка. 1926

 

Ян Стормер. Реконструкция портовых складов под жилье. Гамбург. 2002

ваше мнение

Гость | 5015 дн. 9 ч. назад
Очень удобное расположение домов, близость к метро и к центру. Красивые панорамные виды из окон. Замечательные дома.
reumbarge | 5355 дн. 2 ч. назад
Прикольно!!!
Перейти к обсуждению на форуме >>